Проповедник с минбара читал настолько плохие стихи, что дальше некуда, и все приговаривал, хваля их: — Клянусь Богом, я сложил их во время намаза. Слышал я, как один из присутствовавших сказал: — Если стихи, сложенные во время намаза, столь безвкусны, интересно, какой же вкус был у самого намаза?!
Ты рек «Вчера, творя намаз вечерний,
я сложил
Стихи, что всех иных стихов
достоинство сразят!»
Эх! Лишь намаз бы ты сразил
и омовенье с ним,
Когда б те бейты испустил
твой вдохновенный зад!
Поэт читал особую газель:
Вся без «алифов» хитрая предстала,
А я сказал. — Искусства выше нет,
Чем если бы в ней вовсе букв не стало!
Вчера матла какую-то прочел ты,
С претензией сказав. «Жемчужин море!»
Как морем лишь одним ты утолился? —
Все метры строк здесь разные и в ссоре1
Пусть не умеешь ты читать, да и писать
не можешь.
И пусть не входят в ритм и в метр
стихи твоей природы
Кто смеет упрекнуть тебя за то,
что не поэт ты.
Коль сам Пророк не оскорблен?
Достоин ты свободы!
