Когда пройдет дождь, старокрымские татары идут к развалинам Мюск-джами, чтобы вдохнуть аромат мускуса и потолковать о прошлом. Вспомнить Юсуфа, который построил мечеть.
Когда жил Юсуф? Кто знает когда. Может быть, еще когда Эски-Крым назывался Солгатом.
Тогда по городу всюду били фонтаны, по улицам двигались длинные караваны, и сто гостиниц открывали ворота проезжим. Тогда богатые важно ходили по базару, а бедные низко им кланялись и с благодарностью ловили брошенную монету.
— Алла-разы-олсун, ага.
Но был один, который не наклонялся поднять брошенного и гордо держал голову, хотя и был носильщиком тяжестей.
Мозоли на руках не грязнят души.
Да будет благословенно имя Аллаха!
Носильщик Юсуф не боялся говорить правду, богатым и бедным все равно.
Ибо время — решето, через него пройдет и бедность и богатство.
— Богатые, — говорил Юсуф, — у вас дворцы и золото, товары и стада, но совесть украл кто-то. Нет сердца для бедных; разрушается мечеть, скоро рухнет. Отдайте часть.
— Пэк-эй, так, так, — думали про себя бедняки, но богатые сердились.
— Ты кто, чтобы учить? Посмотрели бы, если бы был богат.
Покатилась слеза из глаз Юсуфа, и взглянул на небо. Плыл по небу Божий ангел.
И сказал Юсуф ангелу:
— Хочу иметь много золота, чтобы построить новую мечеть; и чтобы помочь тому, кто в нужде, хочу быть богаче всех.
Унес ангел мысль Юсуфа выше звезд, выше света, унес. А люди, злые люди хотели бросить его в пропасть в Агармышском лесу. Много костей человеческих там на дне, если только есть дно.
И поспешил уйти от них Юсуф на площадь. На площади остановился караван, потому что умер внезапно погонщик верблюда, и нужно было заменить его.
— Может быть, ты сможешь погонять верблюда, — спросил хозяин каравана.
— Может быть, смогу, — ответил Юсуф и нанялся погонщиком.
И ушел с караваном за Индол, на Инд.
Кто не слыхал об этой стране!
В камнях там родится лучистый алмаз; на дне моря живет драгоценный жемчуг; из снежных гор везут ткань легче паутины, и корни трав пьют из земли аромат и отраву.
Много лет провел Юсуф и этой стране; спускался с гор в долины и поднимался опять в горы.
Благословил ангел пути его, росло богатство хозяина, но Юсуф оставался бедняком.
Когда к руке не липнет грязь, не прилипает и золото. Удивлялся хозяин: — Где найти такого?
Один раз привез Юсуф хозяину мешок алмазов, каких никогда не видал хозяин. И не взял себе ни единого.
Подумал хозяин о своем сыне, от которого знал только обман, и сказал близким:
— Вы слышите, если умру, Юсуфу, а не сыну — мое богатство.
И вскоре умер.
Так бывает. Сегодня жив, а завтра умер; вчера не было, сегодня пришло.
И стал Юсуф богаче всех купцов своего города.
Была пятница, когда его караван приблизился к Солгату. Тысяча верблюдов шли один за другим.
И никто не подумал, что это караван Юсуфа.
Не узнали его, когда подошел к мечети.
Не догадались, когда сказал:
— Вот упал свод. Молчали.
— Иногда молчишь, когда думаешь, когда стыдно станет — тоже молчишь. Так подумал Юсуф и сказал:
— Не отдадим ли части богатства? Закричали солгатские беки:
— Если имеешь, отдай! Усмехнулся Юсуф.
— Юсуф обещал сделать так.
Тогда подумали, — не он ли Юсуф.
— Бывают чудеса.
А на другой день сотни рабочих пришли на площадь, где была мечеть, чтобы сломать старые стены.
— Прислал Юсуф-ага.
И, по слову Юсуфа, стали подвозить со всех сторон молочный камень, слоновую кость, золотую черепицу.
— Такой мечети не было в Крыму, — говорили в народе и называли Юсуфа отцом праведных, узнав, что, по заказу его, пришел в Кафу корабль с мускусом, и приказал он бросать ароматный порошок в кладку стен новой мечети.
— Чтобы, когда пройдет дождь, с паром от земли поднималось к небу и благовоние от подножия Мюск-джами.
Прошло две зимы, и к празднику жертв была готова мечеть.
К небу шли белые башни минаретов, сверкали золотом скаты крыш, порфировые пояса бежали по сводам.
— Абдул-гази Юсуф, Юсуф отец праведных, иди принести первую жертву!
Заклал Юсуф жертвенного барана и отдал беднейшему носильщику.
— Таким был Юсуф, когда просил ангела о богатстве, чтобы построить мечеть.
И взглянул Юсуф на небо. Плыло светлое облако и, остановившись над мечетью, осыпало землю бриллиантовым дождем.
Тогда благовоние мускуса поднялось от подножия мечети.
И упал народ перед Юсуфом на колени.
— Юсуф, ты достоин быть повелителем Солгата. Но Юсуф покачал головой.
— Власть — пропасть между людей.
И остался навсегда с бедными, потому что, раздав все, стал сам опять бедняком.
Но народ забыл ханов и беков, и не забыл Юсуфа.
И когда, после дождя, старокрымские татары собираются к развалинам Мюск-джами, чтобы вдохнуть в себя аромат мускуса, всегда вспоминают праведного Юсуфа.
