На Алтае в устье реки Иш жил богатырь Сартакпай. Коса у него до земли, брови, что густой кустарник. Мускулы узловатые, как нарост на березе (чага), хоть чашки из них режь. Еще ни одна птица не пролетала мимо головы Сартакпая – стрелял он без промаха. Копытных зверей, бегущих вдали, метко бил Сартакпай. В когтистых зверей он метился ловко. Не пустовали его армакчи – кожаные сумы. В них, всегда была жирная дичь.
Но не был счастлив, не был весел Сартакпай. Он день и ночь слышал плач зажатых камнями алтайских рек. Бросались с камня на камень, они рвались в клочья, дробились в ручьи, натыкались на горы. Надоело Сартакпаю видеть слезы алтайских рек, надоело слушать их неумолчный стон. И задумал он дать дорогу алтайским водам в Ледовитый океан. Сартакпай позвал своего сына: Ты, сын Адучы, иди на юг, а я на восток пойду.
Адучы-сын пошел к горе Белуха, поднялся туда, где лежат вечные снега, стал искать путь для реки Катунь. Сам богатырь Сартакпай отправился на восток, к озеру Дьылу-Кол. Указательным пальцем правой руки Сартакпай прогнул берег Дьылу-Коля, и следом за его пальцем потекла река Чулышман. В эту реку с веселой песней устремились все попутные ручейки и речки, все звонкие ключи и подземные воды.
Но сквозь радостный звон Сартакпай услышал плач в горах Кош-Агача. Он вытянул левую руку и указательным пальцем левой руки провел по горам борозду для реки Башкаус. И когда засмеялись воды, убегая с Кош-Агача, засмеялся вместе с ними старик Сартакпай: «Оказывается, левой рукой я тоже умею работать! Однако не годится такое дело левой рукой творить». И Сартакпай повернул реку Башкаус к холмам Кок-Баша и тут влил ее в Чулышман и повел все воды одной рукой вниз к скалам Артыбаша.
Далее Сартакпай остановился: «Где же мой сын Адучы? Почему не идет мне навстречу? Слетай к нему, черный дятел, посмотри, как работает Адучы-Мерген». Черный дятел полетел к горе Белухе: от Белухи река Катунь бежала на запад, дятел устремился следом за рекой. Недалеко от Усть-Коксы он догнал силача Адучы-Мергена, тот вел Катунь все дальше к Западу. «Что ты делаешь, Адучы-Мерген?» – крикнул Дятел – «Отец тебя уже полдня ждет в Артыбаше». Сын сейчас же повернул реку на северо-восток.
Дятел поспешил к Сартакпаю: «Прославленный богатырь, ваш сын ошибся: реку к Западу начал вести, теперь повернул ее на восток. Через три дня он будет здесь». Долго ждал своего сына Сартакпай, три дня держал указательный палец в долине Артыбаша. За это время к нему под палец натекло Телецкое озеро. Отец повел из Телецкого озера реку Бию, а сын Адучы быстро бежал, ведя за собой Катунь. Ни на шаг не отстал он от своего могучего отца. Вместе, в один миг слились две реки Бия и Катунь в широкую Обь. И она понесла воды Алтая в далекий Ледовитый океан.
«Сынок» – сказал Сартакпай – «Ты быстро привел Катунь, но я хочу посмотреть, хорошо ли, удобно ли для людей ты вел ее». И богатырь пошел от Оби вверх по Катуни. Адучы-Мерген шагал сзади, и колени его подгибались от страха. Вот отец перешагнул через реку Чемал и подошел к горе Согонду-туу. Лицо его потемнело. Брови совсем закрыли глаза: «Ой, стыд, позор, Адучы-Мерген, сынок! Люди тебе за это спасибо не скажут! Плохо сделал, сынок!». «Отец» – отвечал Адучы – «Я не смог расколоть Согонду-Туу. Даже борозду провести по ее хребтам не хватило сил». Тут Сартакпай снял с плеч свой железный лук, натянул тетиву и пустил литую из меди трехгранную стрелу. Согонду-Туу надвое раскололась, один кусок упал пониже реки Чемал, на нем вырос красивый сосновый бор Бешпек. Другая половина Согонду-Туу до сих пор стоит над Катунью. И до сих пор хвалят люди старика Сартакпая за то, что он провел дорогу прямую, как след стрелы.
Сартакпай, находясь в местности Кор-кечю, бросил в летевших гусей камень, брошенный камень упал у речки Мены в Чуйской долине. Этот камень лежит около Чуйской дороги, выше местности Чибит, верстах в пяти, а от Кор-кечю на Катунь в 120 верстах. Камень круглый, пудов около семи весом.
