С давних пор текли реки по сибирской земле, ничего друг о друге не ведая: одна маленькая, а другую за полноводность и крутой нрав звали гордым красавцем: Алеем. Восхищались им люди за широкие разливы в весеннее половодье, за крутые берега и долины с кустарниками да рощами непроходимыми. Алей кормил их рыбой, которой было в нем видимо-невидимо, птицей да зверьем, обитавшими по берегам и долинам в несметном количестве. Несли реки свои хрустальные воды по раздольной степи. Текли, не спеша и в одиночестве. Не встречались реки друг с другом, не вливались ни в какие озера, и не было их пути ни конца, ни края.
Но однажды в весеннее половодье перелетные птицы спустились испить водицы из безымянной речки. От них она и узнала, что неподалеку течет одиноко Алей. Притихла безымянная, слушая гомон птиц, лишь всплеск волн выдавал, что от вести этой лишилась она покоя. Птицы заметили волнение речки, а она им молвит: «Как полетите обратно, передайте Алею: пусть берега его всегда будут полны».
Наступила осень, перелетные птицы спустились отдохнуть на Алей и передали ему привет от безымянной речки. Разволновался Алей, напала на него тоска неодолимая, захотелось повстречаться с незнакомкой. А безымянная тоже ждет, не дождется весны, когда солнце растопит оковы ледяные, когда прилетят птицы и можно будет вновь послать привет Алею. И вот наступила долгожданная пора, прилетели птицы и принесли весточку от самого Алея: «Хочет он встретиться с речкой безымянной».
Могуч и волен был Алей, мог течь, куда захочет, под напором его волн степь безропотно расступалась. И понес Алей свои воды навстречу незнакомке. А она сперва робко, а затем все смелее потекла навстречу богатырю. И, наконец, слились их воды, закружились в едином радостном потоке, прокладывая путь по просторной степи. Селились по берегам люди, черпая из реки благодатную воду. Вдоволь ее было и для зверей, и для птицы, и для домашнего скота.
Но вот залетела в этот райский уголок приблудная сорока из безголосовских степных колков, где речка Казаночка течет. Прилетела, новости прострекотала, и завидно ей стало, как дружно речки текут, как мирно люди живут, а Казаночка – речка-молодушка, в одиночестве жизнь коротает. У здешних речек счастье, радость да любовь берега переполнили, а Казаночка от тоски засыхает. И решила сорока красавца Алея с Казаночкой познакомить, хоть и непросто было это сделать: разделяли их холмы да возвышенности, и речки друг о друге слыхом не слыхивали.
Казаночка текла по долине тихо и спокойно, пополнялась вешними водами да родниками. Лишь весной после снежных зим растекалась на несколько рукавов, оставляя жарким летом мелкие озерца, а иногда вовсе исчезала. То беззаботно веселая, то неприметно тихая, жила Казаночка (за это называли ее старые люди не очень почтительно - Казанушка), слушала веселые напевы жаворонков да писк сусликов.
Безымянная же речка – подруга Алея, пребывала в трудах да заботах: поила людей, птиц и животных. Однажды к концу знойного летнего дня призадумалась о житье-бытье да о своем возлюбленном. А между тем подлетела к Алею сорока, попила водицы, и как бы между прочим, о Казаночке заговорила – дескать, течет неподалеку речка тихая. Алей велел передать соседке привет и пожелал ей полных берегов воды. Сороке того и надо, полетела она в обратный путь, прилетела домой и передала Казанушке привет красавца Алея.
Та призадумалась, а утром сказала сороке, что если придется бывать в тех местах, то пусть передаст привет и добрые пожелания Алею. Сорока, не теряя времени, вильнула хвостом – и обратно, привет от Казаночки передать.
Алей терпеливо выслушал трепотню сороки и спросил, не желает ли речка Казанушка с ним встретиться? Сорока тут же разнесла новость по всей округе. Дошла сплетня и до безымянной речки. Заметалась она с горя в разные стороны, грозя Алею в другую долину уйти. И Алей забыл про покой: то норовит из берегов выйти, то думает новое русло проложить и на самом деле к неизвестной ему речки податься. Сперва прорвался сквозь Темную твердь там, где стоит теперь село Большепонюшево, оставив там отвесную стену, потом попытался прорезать холм у села Вавилон, но он оказался неприступным. Пришлось Алею отхлынуть в долину и потом долго еще кружить по степи вокруг возвышенности. А Казаночка-речка молодая и неопытная, пустилась навстречу Алею напрямик, не разбирая дороги, и скоро истощила свои силы, отчаялась. Но на помощь ей пришла земля-матушка и успокоила резвушку. Казаночка поняла, что встрече, о которой мечтала, не бывать. Алей же не утратил своих сил и продолжал катить свои волны дальше по бескрайней алтайской равнине, пока не встретился с другой рекой – могучей Обью. Поведал он новой подруге свою печаль, и великая Обь сказала: «Не встретиться вам с той речкой, разошлись ваши пути. Обратно реки не текут».
А безымянная речка до сих пор льет горькие слезы, печалится и горюет. За это и прозвана была вначале Горевушкой, а после – просто Горевкой. Однако печалится не одна Горевка, Алей с Казанушкой тоже горюют, сохнут и мелеют от безысходности судьбы. И меньше в них стало рыбы, и исчезают с берегов звери, и все реже садятся на их поймы перелетные птицы. Люди пытаются восполнить воду плотинами, да только еще больше рекам вредят. Видно, потеряли вовсе люди разум и забыли наказ стариков – не встревать в течение жизни, как та сорока, нарушившая покой Алея, Горевки и Казанушки.
