Король послал Насреддина исследовать различные учения восточных мистических учителей. Все они излагали ему истории о чудесах и изречения основателей учений и великих учителей, которые давным-давно умерли, рассказывали об их школах. Когда он вернулся домой, он представил отчет, который содержал одно единственное слово:
«Морковь». Его вызвали для объяснений. Насреддин сказал королю:
— Лучшая часть погребена. Мало кто знает, — за исключением фермеров, что под зеленым, под землей, находится оранжевое, и что если вы не работаете для него, оно испортится; к этому причастно большое количество ослов.


Молла Насреддин, Тимур, кази, градоправитель и другие почтенные люди

ДОЛГ
У Моллы был знакомый лавочник. Все, что нужно было в доме, он всегда брал у него в долг и потом, когда были деньги, отдавал. Как-то он задолжал шестнадцать рублей. Сколько Молла ни трудился, но возвратить долга не мог. Лавочник приходил каждый день, требовал деньги и ужасно надоел Молле. Однажды, когда Молла сидел со своими близкими друзьями за беседой, опять пришел этот лавочник и знаками дал ему понять, что если он не расплатится с ним, то он при всех друзьях опозорит его. Чтобы лавочник ушел, Молла все время отворачивался. Но лавочник стоял и не думал уходить. Наконец, он так осточертел Молле, что тот сказал ему при всех:
— Какой же ты, оказывается, надоедливый человек. Я должен тебе всего шестнадцать рублей. Приходи в эту пятницу и возьми десять рублей, а в следующую возьми пять. Останется всего один рубль. Да, — подтвердил лавочник, — останется всего рубль.
— Хорошо, — сказал Молла, — как же тебе не стыдно из-за какого-то рубля каждый день меня преследовать?

ИНДЮШКА МОЛЛЫ
Однажды Молла встретил на базаре человека, продававшего попугая, и спросил:
— Что это такое?
— Попугай, — ответили ему.
— Сколько он стоит?
— Пятьдесят рублей, — ответил продавец. Молла, ни слова не говоря, вернулся домой, поймал индюшку и принес на базар.
— Молла, — спросили его, — сколько ты хочешь за свою индюшку?
— Пятьсот рублей, — ответил Молла.
— Ай, Молла, — стали урезонивать его, — ты с ума сошел, что ли! Разве индюшка может стоить пятьсот рублей? Молла указал на продавца попугая:
— Он продает такую маленькую птичку за пятьдесят рублей, вы же ему ничего не говорите. А я оценил в пятьсот рублей индюшку величиной с целого барана, и вы меня еще упрекаете. Разве моя индюшка не в тридцать раз больше этого попугая?
— Да, но ведь это попугай!
— Ну и что ж, пусть будет попугай. А это индюшка?
— Ведь попугай говорит как человек! Молла увидел, что просчитался, и сказал:
— Ну что ж, тот разговаривает, а эта молчит. Вы уже взрослые люди, и, слава аллаху, должны знать, что слово это серебро, а молчание — золото.

РАЗВЕ ПРОДАЮТ ТО, ЧТО НАДО ВЫБРАСЫВАТЬ?
Молла купил на базаре сливы, принес домой, и они с женой начали есть. Жена вдруг заметила, что Молла, кушая сливы, проглатывает и косточки.
— Почему ты проглатываешь косточки? — спросила жена.
— А почему бы мне их не глотать? — возразил Молла. — Если они несъедобные, то почему их продавали? Разве можно продавать то, что надо выбрасывать?

СРЕДСТВО ОТ ЛИХОРАДКИ
Однажды жена скупого купца, которого Молла хорошо знал, прибежала к нему и сказала:
— Молла, мужа третий день треплет лихорадка. Он горит, как в огне, но совсем не потеет. Может быть, ты посоветуешь какое-нибудь лекарство.
— Я хорошо знаю характер твоего мужа, — ответил Молла. — Иди, найди его деньги и трать их на его глазах направо и налево. Его сразу бросит в пот, и он тут же придет в себя.

МОЛЛА В БАНЕ
Однажды Молла пошел в баню. Одежда на нем была старая, и никто из банной прислуги не обратил на него внимания. Бросили ему банный фартук, а Молла, не промолвив ни слова, вымылся и, уходя, заплатил раз в десять—пятнадцать больше, чем полагалось. Он пристыдил этим и банщика, и других прислужников. Через несколько дней Молла опять пришел в эту же баню. Не успел он войти, как все — от банщика до последнего прислужника — вскочили и засуетились вокруг Моллы. Молле дали шелковый фартук, шелковое полотенце — одним славам, ему так угождали, что любо было посмотреть. Молла вымылся и, уходя, заплатил меньше половины того, что следовало. Когда служители бани увидели, что дело оборачивается совсем не так, как они предполагали, то с удивлением переглянулись и стали ворчать и проклинать Моллу. Молла же, нисколько не смутившись, сказал им:
— Чего вы ворчите? За уважение — нужно и уважать. В прошлый раз я много дал, а в этот раз — мало. Тут нет ничего такого, чтобы вы волновались. Что я передал в прошлый раз, причислите к сегодняшнему, а что не додал сегодня — отнесите к тому дню.